– Заверни это, спрячь, чтобы никто не видел... у нас так принято.
Лу вежливо выслушал и сделал, как его попросил доброжелательный незнакомец в сером пальто.
– Больше никто его не увидит, – сказал Лу и двинулся за незнакомцем. Он подумал, что спросить, почему, будет некрасиво, но все равно хотелось узнать. Серое пальто растворилось в толпе, и Лу решил осмотреться. Кругом суетились люди, тротуар покорно убегал из под их ног, фонари, витрины, автобусные остановки мерно отслеживали их пройденный путь, но так, словно по привычке.
Лу остановился, как будто припоминая, куда и зачем он шел, и вдруг увидел заплаканную девочку. Прохожие деликатно проходили мимо, но словно боялись подойти. Лу заметил рядом с ней тот самый запретный сверток. Незнакомец был прав – подумал Лу, – не стоило ей разворачивать его. Сев рядом с девочкой, Лу пытался подобрать нужные слова, но сверток не давал покоя. Он поднял его и зажал в руке девочки. Та вздрогнула от неожиданного прикосновения и подняла залитые неизвестным горем глаза.
– Ты тоже считаешь, что так не принято? – прошептала она едва слышно.
– Не знаю, – честно пожал плечами Лу.
– Но ведь можно же как-то иначе, по-настоящему, как в детстве?
Лу достал свой сверток и пристально всматривался в него, пытаясь понять, нужна ли ему та же боль. Ничто вокруг в тот момент не смогло подсказать правильный ответ – были только ее залитые уже понятным горем глаза...
– Можно!
Сверток потерял свою таинственность, а мир вокруг – стал ненужным. Лу развернул его... глаза девочки стали шире, и от горя не стало следа. Она прочитала тот же вопрос: «Где любовь?»
Комментарий автора: "И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь" Мф. 24: 12 - наверное в наше время это прорчество особенно ярко находит свое отражение, но оно звучит, как предупреждение, и есть надежда, что не во всех сердцах охладеет любовь. Так зачем быть среди многих?
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Проза : Реальность - Андрей Скворцов Я специально не уточняю в самом начале кто именно "он", жил. Лес жил своей внутренней жизнью под кистью и в воображении мастера. И мастер жил каждой травинкой, и тёплым лучом своего мира. Их жизнь была в единстве и гармонии. Это просто была ЖИЗНЬ. Ни та, ни эта, просто жизнь в некой иной для нас реальности. Эта жизнь была за тонкой гранью воображения художника, и, пока он находился внутри, она была реальна и осязаема. Даже мы, читая описание леса, если имеем достаточно воображения и эмоциональности можем проникнуть на мгновение за эту грань.
История в своём завершении забывает об этой жизни. Её будто и не было. Она испарилась под взглядом оценщика картин и превратилась в работу. Мастер не мог возвратиться не к работе, - он не мог вернуть прежнее присутствие жизни. Смерть произвёл СУД. Мастер превратился в оценщика подобно тому, как жизнь и гармония с Богом были нарушены в Эдеме посредством суда. Адам и Ева действительно умерли в тот самый день, когда "открылись глаза их". Непослушание не было причиной грехопадения. Суд стал причиной непослушания.
И ещё одна грань того же. В этой истории описывается надмение. Надмение не как характеристика, а как глагол. Как выход из единства и гармонии, и постановка себя над и вне оцениваемого объекта. Надмение и суд есть сущность грехопадения!
